Елена Ерина: «Есть роли, на которые я никогда не соглашусь»

Спектакль по пьесе Александра Гельмана «Скамейка» в театре «Комедiя» стал бенефисом заслуженной артистки России Елены Ериной.

Нижегородцы знают её по ролям Лошади в «Очень простой истории» (режиссёр-постановщик Андрей Ярлыков), Линды Лодж в пьесе «Чисто английская измена» (режиссёр Андрей Абашкин) и другим запоминающимся образам. «Патриотам Нижнего» Елена рассказала о своих творческих принципах и работе над спектаклем «Скамейка», в следующий раз который можно увидеть в театре 8 октября.

По семейным обстоятельствам

– Елена, насколько я знаю, вы окончили отделение «Актёр театра кукол» в Горьковском театральном училище и некоторое время работали по специальности, однако потом стали драматической актрисой. Когда вдруг ваши взгляды изменились? С чем это было связано?

– По окончании училища я уехала в город Магнитогорск Челябинской области и некоторое время работала там у Виктора Львовича Шраймана в кукольном театре «Буратино». Потом начались перипетии конца 80-х – начала 90-х годов. Происходила массовая миграция в другие города, страны – и Шрайман уехал в Израиль. Театр без него, главного режиссёра, потихоньку начал разваливаться. Было достаточно тяжело, и годы были трудные. Получилось так, что разлом в стране повлёк за собой разлом во всём. Тогда я попалась на глаза кинорежиссёру Валерию Бакиевичу Ахадову. Я была юна, красива… Он собирался ставить «Чайку» и прочил меня на Заречную. Так я оказалась в Магнитогорском театре драмы имени А. С. Пушкина. Кроме Ахадова я ещё работала и со Шрайманом, который через некоторое время вернулся, потом появился режиссёр Сергей Пускепалис…

– Почему и когда вернулись на родину, в Нижний Новгород?

– В 2006 году. В личной жизни у меня произошли некоторые изменения. В Нижний я вернулась по семейным обстоятельствам, скажем так. Так получилось, что меня взяли в театр «Комедiя».

– Вы с таким вдохновением и, я бы даже сказала, грустью рассказываете о театре в Магнитогорске. Скучаете по нему?

– Первое время у меня была ужасная ностальгия. Я бы никогда оттуда не ушла. После того как там я сделала определённую карьеру (а для актрисы это ужасно важно), мне пришлось приехать сюда и в сорок лет начать всё с нуля… Это страшная профессия. Меня обратно звали, но тут у меня родители. Вернуться туда я уже не могла.

Партнёры оказались одноклассниками

– Елена, давайте наконец перейдём к вашей премьере. Расскажите немного о своей роли в спектакле «Скамейка»…

– Это чудесный образ. Мою героиню зовут Вера. Эта женщина полюбила, и любовь её всеобъемлющая. Она наивная, простушка, но в то же время очень мудрая. Я, честно говоря, счастлива, но мне тяжело её играть, потому что я никогда не играла спектакль на двоих.

– Как у вас с партнёром по площадке Михаилом Булатовым сложились отношения? Долго притирались друг к другу?

– Да, долго, было тяжело. Кстати, оказалось, что он мой одноклассник! Выяснилось это на границе с Абхазией в семь утра (мы часто с коллегами вместе выезжаем на юг). Вдруг он начинает рассказывать про Иру Свириденкову, свою любовь с первого по третий класс. Я говорю: «Это моя подруга. Ты в какой школе учился?» Оказалось, что мы оба учились в школе № 45 Приокского района. И только тогда я вспомнила этого милого очкарика. Он с родителями после третьего класса переехал в другой район города, и наши пути разошлись. У нас было огромное откровение по этому поводу.

– Чем запомнилась вам работа с режиссёром Анной Артамоновой?

– Так как Аня работает в Москве и отпускали её в Нижний нечасто, мы репетировали спектакль тайком, урывками. Бывает, садится она в поезд и звонит: «Завтра в 11 быть со знанием текста». Поскольку Аня кинематографист, она и в театре выстраивает кадры. Хорошие такие, психологические: вот крупный, средний план. Всё как на съёмочной площадке. Она молодец. Эта девушка, как мне кажется, подаёт большие надежды в режиссуре.

– Скажите, а есть роли, на которые вы бы никогда не согласились? Есть какие-то принципы или ради искусства вы готовы буквально на всё?

– Поскольку я много лет уже в театре, почти тридцать, я понимаю, что есть абсолютно мистические роли, на которые я никогда уже не соглашусь. Когда говорят, что Булгаков, Гоголь мистичны, как-то в это не веришь. Но когда с подобным сталкиваешься… Последним спектаклем, который я играла в драме Магнитогорска, были «Вечера на хуторе близ Диканьки». Так вот, у меня сложилось впечатление, что Гоголь постоянно присутствовал в театре во время репетиций, прогонов и самих спектаклей. У нас была железная дверь, соединяющая сцену со зрительской частью, массивная такая, большая, не пропускающая шума из-за кулис. Так она постоянно ходуном ходила! Когда она открывалась, актёры, находившиеся в курилке, вставали и шутливо здоровались: «Здрасте, Николай Васильич». А один раз мы чуть все не погибли. Над артистами, стоявшими на сцене, во время спектакля накренились огромные декорации: бельгийские лебёдки, которых мы ждали два года, переклинило. Всё обошлось, к счастью, но незримое присутствие Гоголя, повторюсь, чувствовалось.

Автор: Анастасия ЖУКОВА

Источник: http://nn-patriot.ru/?id=12327